Королева из конюшни
Она не умела писать, а говорила на таком причудливом диалекте, что люди из гостиных знати с трудом её понимали. Но Джейн Бёрден, дочь конюха и прачки, оказалась настолько красива, что на всё остальное просто закрыли глаза. К ней выстроилась очередь из художников, мечтавших написать портрет. Так восемнадцатилетняя девушка из пригорода Оксфорда начала восхождение к вершине славы.
Мать Джейн была неграмотной. Но женщины из народа в первой трети XIX века редко могли блеснуть образованием. Поэтому Энн Мейзи и её муж Роберт не особенно пеклись, чтобы их дочери ходили в школу. Подрастающих девочек определили прислуживать знатным леди, а младшая, Джейн, ещё и умела красиво вышивать. Она быстро и аккуратно украшала монограммой дорогие батистовые платки, так что заказчицы были в восторге от ее работы. И это была существенная прибавка к скромному жалованью горничной.
Серым октябрьским днем 1857 года старшая сестра позвала Джейн на театральное представление. Им нечасто удавалось выкроить минутку для отдыха, и это была отличная возможность. Постановку готовили для публики невзыскательной, поэтому собрались, в основном, люди из народа. И по совершенной случайности среди зрителей оказались два лондонских художника – Данте Габриэль Россетти и Эдвард Бёрн-Джонс. Оба работали в Оксфорде над росписью фрески, и - по счастливому совпадению - тоже взяли себе выходной.
Но смотрели они на сцену, а в зал. Кто первый из них увидел Джейн Бёрден – неизвестно. Но к концу спектакля оба решили: им нужно обязательно познакомиться с этой девушкой. Она невероятно хороша собой. Именно такой типаж оба искали для создания своих картин: Джейн была похожа на романтическую героиню средневековья…
Знакомство состоялось. Джейн была мила и проста в общении, но манеры и речь оставляли желать лучшего. Говорила она на диалекте кокни, смеялась резко и громко – совсем не как леди. Но художники видели только её образ, и уговорили стать моделью для их картин. Россетти пригласил Джейн стать королевой Гвиниверой, и познакомил с другим художником, Уильямом Моррисом. Тот пришёл в полный восторг и написал с девушки портрет прекрасной Изольды (позже и он изобразил Гвиниверу на своём холсте, это была популярная тема). Для прерафаэлитов Джейн Бёрден, из самых низов Оксфорда, стала настоящей музой.
В этом новом окружении Джейн остро почувствовала свое несоответствие. Иногда она подмечала, что на неё смотрят с удивлением, будто всё, что она делает, «не так». Да, она слышала, что в мастерской художников говорят совсем иначе, что-то бесконечно цитируют… Иногда там появлялись дамы – прекрасные, утончённые, безупречные. А она сама словно королева из конюшни. Изображала знатных женщин, а сама не умела подписать собственное имя.
Джейн попросила Уильяма Морриса помочь ей в поиске учителей. Заработанных денег хватило бы на их услуги, и художник согласился помочь. Вскоре девушка стала заниматься с педагогами каждый вечер, сразу после работы. И чем больше она училась, тем сильнее оказывалась у неё тяга к знаниям. Ее английский язык стал безупречным, словно у настоящей лондонской аристократки. Она не только научилась писать, она ещё выучила французский и итальянский. А сколько читала Джейн! Родные удивлялись её преображению. А Уильям Моррис сделал предложение. Они поженились в Оксфорде 26 апреля 1859 года.
Теперь она стала женой джентльмена и переехала в великолепный Красный Дом в графстве Кент. Глядя на эту очаровательную молодую даму, прекрасно разбиравшуюся в литературе и живописи, никто и не подумал бы, что ещё недавно Джейн с трудом подбирала слова. Но обучение продолжалось – миссис Моррис не желала останавливаться на достигнутом. Её интересовало все: искусство, науки, этикет, мода, история и география.
«У неё королевская красота», - говорили художнику. Завистники фыркали: "Королева из конюшни". А вот американский писатель Генри Джеймс восхищённо отзывался о Джейн:
«О, что это за женщина! Она восхитительна во всём! В платье цвета пурпура, с копной вьющихся волос, большие тёмные глаза, высокая шея в жемчугах, в итоге – само совершенство!»
Круг общения популярных художников того времени включал множество знатных особ. Графиня Карлайл стала близкой подругой Джейн Моррис, леди Чисхолм частенько приглашала музу прерафаэлитов к себе домой. Две дочери Джейн и Уильяма воспитывались как настоящие маленькие леди, и их будущее было прекрасно обеспечено.
Но Джейн продолжала и вышивать. Вместе с сестрой она создавала удивительные по красоте работы, которые легко находили покупателей. Три панно отправились в роскошный замок Ховард, в северный Йоркшир. Элизабет, та самая, что однажды пригласила Джейн в театр, тоже получила пропуск в большой мир, где теперь так свободно чувствовала себя её сестра. В 1873 году её пригласили занять должность в Королевской школе рукоделия.
Данте Габриэль Россетти, «открывший» Джейн, написал несколько её портретов. Их дружба продолжалась всю жизнь. Такие же длительные отношения связывали миссис Моррис с поэтом Уилфридом Блантом.
Под конец жизни Джейн приобрела большое поместье, которое предназначалось как приданое дочерям. Уильям Моррис умер в 1896 году, а Джейн в 1914-м. В общей сложности её прекрасный образ запечатлели больше трёх десятков раз. Дочь конюха практически всегда изображала царственных дам и героинь средневековых легенд.
По одной из версий, именно история преображения Джейн Моррис из дочери конюха в подлинную аристократку вдохновила Бернарда Шоу написать его знаменитую пьесу "Пигмалион".
Ника Марш
